Казус
Форумчанин
Впервые захожу на форум про ЛУБОВ.
И то – с явным негативом. Прочитайте статью. Мне лично статья очень понравилась. И статья, и комментарий к ней.
Цитата окончания статьи:
- Знаешь, как таких дур у нас на зоне звали? «Мясо».
Шалава бесплатная. И не смей больше звонить мне, и пащенок твой мне не нужен. Думать надо было, что делаешь, когда с зэком связывалась.
На самом деле, просто удивительно - откуда такие дуры берутся? Ведь очевидно же всё. Даже обсуждать нечего. Просто хочется наивным женщинам открыть глаза на прозу жизни. (Если, конечно, наивные женщины существуют в реальной жизни.)
____________
Газета «Наша Версия». 12-18.04.2010. № 14. Стр. № 6-7.
Юлия Пелехова. Статья «Барачная церемония». (Российские тюрьмы и колонии накрывает свадебный бум.).
В местах лишения свободы - свадебный бум.
Хотя Федеральная служба исполнения наказаний не ведёт обобщающей статистики по количеству браков, заключённых в тюрьмах и колониях, проанализированные нами сообщения с мест свидетельствуют о том, что за последние год-полтора зэки стали жениться в полтора-два раза чаще. Заметная активизация наблюдается и на профильных интернет-ресурсах, где любая потенциальная невеста может познакомиться с сидельцем и после непродолжительной переписки стать его официальной женой. Однако тема свадеб в колониях по-прежнему окутана этаким ореолом таинственности, и об этом не любят распространяться ни официальные лица, ни правозащитники, ни СМИ.
Как и зачем происходят свадьбы за колючей проволокой?
В чём причины роста числа бракосочетаний в местах лишения свободы?
Корреспондент «Нашей Версии» решил найти ответы на эти и другие вопросы.
_____________
Наташа встречалась с Романом уже около трёх месяцев, и ей нравился этот отчаянный, бесшабашный парень. Он с лёгкостью сорил деньгами, делал ей дорогие, хотя порой и довольно нелепые подарки и вообще прожигал жизнь на всю катушку.
Она не задавала вопросов относительно его рода занятий, но кое о чём уже стала догадываться. Именно поэтому известие о его аресте за бандитизм не стало чем-то особо шокирующим. На суд её вызывали как свидетеля. Оказывается, подаренные украшения он отбирал у людей при ограблениях, когда вместе с приятелями «потрошил» автобусы с челноками. Первое известие от него она получила через два года, когда, пережив все эти нервотрепки с судом и «добровольной выдачей» вещдоков, уже почти позабыла бывшего ухажёра.
В письме, которое он переслал через одного из приятелей, Роман клялся в любви, говорил о том, что она для него была особенной и единственной. И просил помочь по возможности сигаретами, чаем, сахаром и тёплыми вещами.
Посылку она, разумеется, ему отправила. А потом ешё одну. И ещё. И согласилась приехать на «краткосрочное» свидание в колонию под Владимиром. Таких слов о любви она не слышала ни от одного из своих ухажёров. И поэтому тут же, не раздумывая, сказала «да», когда он попросил её расписаться с ним.
Тем более что без регистрации брака им не позволили бы «длительное» свидание, на три дня, которое полагается сидельцу на строгом режиме раз в полгода. Она уже решила для себя, что будет ждать его все долгие восемь лет, которые он получил по приговору суда...
На медовый месяц в колонии отводятся три дня
С точки зрения Уголовно-исполнительного кодекса никаких препятствий для регистрации брака лицом, находящимся в местах лишения свободы, не существует. Если только он не нарушает дисциплину и не имеет взысканий.
Обычно юридическим оформлением брака занимается невеста. Она берёт в загсе специальный бланк, заполняет его, потом передаёт этот бланк в колонию. Там подпись заключённого заверяет или руководство, или специально приглашённый нотариус, имеющий доступ в колонию. Его услуги, разумеется, стоят денег. Да, невесте нужно ещё получить по доверенности от жениха его паспорт в спецчасти колонии и там же - справку о том, что он отбывает наказание.
Потом невеста оплачивает госпошлину и несёт документы в загс, где назначается дата регистрации.
С руководством колонии согласуются все детали «мероприятия».
Какие? Ну, например, церковное венчание. Оно может проходить одновременно с регистрацией, а может в какой-либо другой день после неё.
По существующему в Русской православной церкви положению венчаться могут только люди с зарегистрированным «светским» браком.
Практически все колонии в России сегодня имеют или свой собственный, или «шефский» храм, священнослужители из которого допускаются на территорию колонии практически беспрепятственно.
...Затея с венчанием показалась Наташе глупостью. В церковь она не ходила, а слушать пару часов какие-то непонятные тексты и песнопения совсем не хотелось. Тем более что сильно смущала и озвученная любимым стоимость приглашения священника в колонию для венчания - 10 тыс. рублей.
Эти деньги нужно было заплатить в местный храм как благотворительный взнос. А с деньгами и без того было плохо. Надо было ведь ещё сшить платье и собрать продукты для «длительного», трёхдневного свидания, которое полагалось сразу же после регистрации брака.
Сама церемония оказалась совсем скучной и короткой. Сначала она минут 40 томилась в чём-то вроде «красного уголка» колонии - комнате, как ей объяснили, для особо торжественных событий. Что у них тут, часто женятся - недоумевала она?
А что ещё тут считать «торжественным»?
Приглашённый из местного загса сотрудник откровенно маялся вместе с ней, с нетерпением поглядывая на часы. Принесённый ею роскошный букет, самый красивый, который смогли собрать в местном магазинчике, перед церемонией перетряхнули по цветочку, что сильно нарушило его композицию.
«А вдруг вы там наркотики пронести захотите?» - пробурчал ей дежурный «старшой». Да и специально сшитое к такому событию светло-бежевое платье выглядело уже нелепым среди этого окружения.
Наконец привели Романа. Наташу как-то больно кольнуло, когда он, с заведёнными за спину руками, привычной, видно, уже скороговоркой представился «гражданину начальнику». «Заключённый Роман... осуждённый по статьям 161, 162 УК, явился для регистрации брака».
«Ну, расписывайтесь, что ли», - оживился работник загса, протягивая им какие-то бумаги. И был остановлен начальником колонии, который, казалось, обрадовался возможности повыступать.
По крайней мере все его напутствия про счастливую семейную жизнь, преодоление трудностей, любовь и согласие были столь же банальными, сколь и напыщенными. Наташа с трудом дождалась конца этого спича, чтобы не прервать его с раздражением вопросом, где нужно поставить подпись.
Они с Романом расписались в нескольких бумагах. Их паспорта работник загса забрал с собой, сообщив ей, чтобы она зашла после свидания сама за ним в местный загс. Ему передали и паспорт Романа, который хранился в колонии.
Бывали случаи, как ей рассказали уже потом, что заключённых вывозили для заключения брака непосредственно в загс, и там, разумеется, всё было намного красивее. Но для этого нужно было «пожертвовать» колонии изрядную сумму либо иметь хороший административный ресурс в ней.
Сумки, привезённые ею на свидание, тоже перетряхнули и не пропустили несколько предметов, посуду, вилки и ножи.
«Там у вас всё будет», - сказал сотрудник колонии. Хороший оказался дядька!
Он сказал, что за 2 тыс. рублей он готов принести им в комнату шампанское и забрать потом бутылку. А сама комната свиданий стоила как хорошая гостиница - 1,5 тыс. рублей в сутки. Три дня их, как смеялся Роман, «медового месяца» пролетели незаметно. А уже через три недели после своего уже кажущегося нелепым замужества Наташа поняла, что беременна.
Желающих познакомиться с заключенными всегда хватало
«А нет ли у тебя подружек, которые хотят познакомиться с хорошим парнем?» - несколько раз задавал в письмах вопросы Роман.
Наташе эти предложения - познакомиться с арестантом - показались вообще бредом.
Кто из нормальных девчонок на такое согласится?
Но затем она на одном из интернет-форумов, где общались такие же, как она, жены сидельцев, узнала, что есть даже специальный сайт знакомств для заключённых.
Этот сайт был создан два года назад для того, чтобы, по словам его организаторов, «помочь социальной реабилитации заключённых и реализации их права на общение».
Правда, доступ в Интернет заключённым официально не разрешён, и мобильные устройства, с которых можно также выйти в Интернет, относятся к разряду «запретов».
У многих заключённых, которые зарегистрированы там, срок заключения - 8-11 лет, а то и больше.
Вот фразы из анкет на сайте знакомств заключённых:
- «Я хочу найти свою вторую половинку, которая бы поняла и приняла меня с открытым сердцем»;
- «Будущей своей жене я могу пожелать только одно - терпение»;
- «Ищу женщину от 30 и старше, знающую цену счастью и человеческим отношениям, преданную, умную и финансово независимую, мечтающую о тепле и уюте полной семьи и домашнем очаге» (написано арестантом со сроком в 24 года);
- «Надеюсь, что мне ответит Милая, Добрая, Земная женшина (25-55 лет), с которой я смогу избавиться от прошлого и создать красивую, интересную, счастливую жизнь для нас обоих. Внешность значения не имеет, чтобы в душе красивая была». Последнее сообщение - от осуждённого на пожизненное лишение свободы.
Девичьи «вольные» анкеты большим разнообразием не отличаются.
Почти все они, хоть и принадлежат особам лет 30 и старше, - подобие женских сопливых анкет с обычных сайтов знакомств.
И цель большинства из них - просто привлечь мужское внимание, которым, похоже, их авторы обделены а жизни.
Хотя такие знакомства иногда приводят к очень печальным последствиям; когда вышедший на свободу арестант убивает спьяна недавнюю «заочницу». Такая история произошла в октябре прошлого года в Санкт-Петербурге.
Девушка познакомилась с заключённым по переписке и решила помочь ему после выхода на свободу вернуться к нормальной жизни.
Однако потом разочаровалась в своём непутёвом избраннике и попыталась выгнать.
В отместку он покалечил её и её престарелых родителей.
Бывает, что арестант отравляет жизнь глупой «заочницы» даже из колонии, по телефону угрожая убить её и всю её семью, если она не будет исполнять его приказы. Таких случаев тоже достаточно.
А вот о свадьбах на женских зонах не известно практически ничего. И это, думается, не только потому, что условия там намного строже, а с мобильниками и с Интернетом большая проблема.
Просто степень самопожертвования российских мужчин, увы, в общей массе такова, что закономерное явление для женской зоны и СИЗО не свадьбы, а разводы.
Средний срок терпения мужа арестантки не простирается далее четырёх-шести месяцев. А потом заключённая или получает послание по почте: «Дорогая, я встретил другую», или об этом ей сообщают оставшиеся на свободе родственники или подруги. А то и адвокат приносит сообщение о разводе.
Тем более что по существующим положениям с осуждённым на срок более трёх лет можно развестись без всяких проблем и судебных заседаний.
Свадебный бум в тюрьмах провоцируют руководство и высокие технологии.
Правозащитница Лариса Фефилова, председатель Удмуртского регионального отделения Всероссийского общественного движения «За права человека», рассказывает «Нашей Версии», что в их республике в отношении семейного статуса заключённых существует другая проблема.
Супругам, прожившим много лет в гражданском браке и даже имеющим детей, не разрешаются свидания без регистрации брака.
«То есть получается, что человека насильно принуждают к браку. А если у людей есть на этот счёт другие соображения?
В маленьком городе, к примеру, совсем не престижно иметь в законных супругах арестанта, и для ребёнка это не самое лучшее. Получается, что администрация зоны, где содержится её гражданский муж, таким принуждением к законной регистрации брака нарушает прежде всего права женщины».
Статистики браков на зонах, как мы уже говорили, ФСИН не ведёт.
Равно как и в загсе нам сказали, что не делают различий между регистрацией браков обычным путем и в местах лишения свободы. Но, обзвонив ряд колоний, удалось получить некоторые данные.
В среднем в колонии с «населением» 1,5-2 тыс. человек в год регистрируется 25-30 браков.
Всего в России в настоящее время насчитывается 7 тюрем, 657 исправительных колоний, в которых сидят более 860 тыс. человек, из которых примерно 50 тыс. женщин.
Так что общее количество браков за решёткой можно считать приблизительно равным 12 с лишним тысяч за год.
Однако по признанию некоторых руководителей колоний, в прошлом году наблюдался прямо-таки бум тюремных свадеб. Так, в «десятке» - колонии строгого режима № 10 в Пермском крае, где содержатся 2300 заключённых, - в прошлом году было заключено более 100 браков, что значительно превышает данные за тот же период 2008 года.
Заместитель начальника ИК-10 ГУФСИН России по Пермскому краю Илья Асламов считает, что стремление женатого мужчины вернуться домой намного выше, чем холостяка:
«Он старается не нарушать режим содержания, зная, что на свободе его ждёт любимый человек. С точки зрения воспитательной работы это очень важно».
Очевидно, что свою лепту в рост числа бракосочетаний вносит и неумолимое проникновение высоких технологий даже в жизнь за колючкой. Сегодня почти из всех колоний можно легально и не очень выйти в Интернет, что значительно упрощает процедуру переписки и знакомств.
Арестанту от жены нужны деньга и передачи
Когда изучаешь анкеты желающих познакомиться арестантов, сразу обращаешь внимание на один характерный момент. Большинство из них ищет «финансово независимых» женщин, и это, похоже, объясняет истинные цели многих тюремных браков.
Они банальны: новоиспечённых жён зэки рассматривают как инструмент облегчения своей арестантской жизни. Ведь от жены зэк ждёт не только романтических писем, но и обычных продуктовых передач, денег и длительных свиданий.
«Тюремное заключение - ситуация для человека до такой степени стрессовая, что он переселяется в результате попадания в тюрьму в совершенно искажённую реальность, - рассказывает «Нашей Версии» галерист Татьяна Преображенская, отсидевшая несколько лет в колонии. - В этой реальности значение имеют только скорейшее освобождение и улучшение условий отсидки. Именно через эту призму и рассматриваются все новые знакомства - могут ли они стать полезными для выполнения этих задач.
Человек в заключении часто перестаёт быть человеком, он способен на любую подлость, и законы морали тут недействительны.
Важна только свобода.
Ближний воспринимается только как инструмент для достижения своих целей или как помеха. Поэтому говорить о какой-либо «любви» арестанта, да ещё и вспыхнувшей по переписке или Интернету, как минимум глупо и наивно».
...С ребёнком Наташе помогали родители.
Они, узнав о беременности, простили «непутёвую» дочь. Мальчик родился удивительно похожим на Романа. А тому оставалось досиживать до УДО - условно-досрочного освобождения - каких-нибудь полгода.
Кассационная инстанция «скостила» со срока Романа год, да и у руководства колонии он был на хорошем счету. Так что перспектива освободиться досрочно была совсем реальной.
Поэтому последнее письмо Романа для неё стало громом среди ясного неба. Он писал, что друзья на воле ему сообщили, как «погуливала» Наташа, пока он был в заключении, и что ребёнок скорее всего не его. И он собирается требовать прямо отсюда же, из колонии, развода с ней.
Как ей потом объяснили, это был очень грамотный ход Романа.
На воле суд вряд ли так спокойно отнёсся бы к его решению оставить жену с малолетним ребёнком. А случаи неверности арестантских жён местным судам, в районе, где находится колония, хорошо известны, и они идут заключённым навстречу, даже не присуждая матери алиментов.
Так и случилось. К моменту выхода «любимого» на волю Наташа оказалась матерью-одиночкой.
Бабушкину квартиру пришлось сдать, и Наташа переселилась обратно к родителями. А Роман, телефон которого она с трудом выпросила у общего знакомого, только процедил в трубку презрительно:
- Знаешь, как таких дур у нас на зоне звали? «Мясо».
Шалава бесплатная. И не смей больше звонить мне, и пащенок твой мне не нужен. Думать надо было, что делаешь, когда с зэком связывалась.
_____________
АВГУСТ Алёна, психотерапевт:
- Есть извечное, присущее во многом российским женщинам, мощное«долженствование» - нести свой кресту нас принято издавна.
Вопросы в другом: так ли нужен крест и что будет после возвращения «оттуда»?
И это лишь часть огромного моря мотивов, связанных и с жизненным опытом ошибок, радостей и неудач, пережитых женщиной, и с атмосферой семьи, где она воспитывалась, образом отношений матери и её мужчин.
То есть в палитре психологических типов мы можем найти многое - от эпатажа и романтизации жизни «за проволокой» до жертвенности и безнадёжности найти свою судьбу. Объединяет их скорее всего лишь разной степени силы центрирование «на проблеме».
Если это склонность к эпатажу - то вплоть до демонстраций своей связи и «своей темы» всем и вся.
Если жертвенность- то вплоть до отказа от даже лёгкого флирта - «я жду, я верна».
Трудно судить, разумно это или нет. Ведь все мы выбираем лишь то, что нас на данный момент жизненного пути так или иначе устраивает. И если женщина готова «пожертвовать» собой, то ей это зачем -то нужно. Возможно, так она закрывается от необходимости что-то изменить в своей жизни и стать счастливее иным способом. Возможно, уход в мир романтических идеализированных отношений с «жертвой судьбы» (ведь есть и так называемые верные невесты по переписке, годами ждущие и поддерживающие человека, которого знают лишь из писем, а их он может писать и не сам) для неё лишь способ уйти от реальности, а не изменить саму реальность.
Зачастую, чтобы изменить такую внутреннюю программу, женщине необходимо либо серьёзное жизненное испытание (встряска, событие), либо кропотливая работа над собой с помощью специалиста (но надо ещё иметь душевные силы и ответственность, чтобы осознать и реализовать эту необходимость).
То есть либо жизнь заставит взглянуть на себя и свои отношения иначе, либо ты сама поднимешься над ситуацией.
Без подобных личностных изменений скорее всего сложно будет измениться и попробовать найти свою судьбу «на воле».
Ведь когда женщина жертвенно ждёт мужчину «оттуда», она сама уже живёт «там» - теми надеждами и мыслями, а это накладывает отпечаток на все другие отношения.
Браки же с заключёнными могут быть прочными довольно редко.
Хотя кто поручится за прочность любого брака в наше время?
Надо признать, что зачастую заключённые, к сожалению, используют женщин как «выгодных подруг жизни» какое-то время, успешно получая не только психологическую, но и материальную поддержку.
А потом судьба таких отношений печальна:
- либо к вам приходит совсем другой мужчина, чем был в письмах,
- либо вы сами понимаете, что в реальности к таким отношениям не готовы,
- либо женщина не готова жить в иных обстоятельствах.
Ведь одно дело жертвенно-романтически ждать, а другое - каждодневно просто жить - нет уже ореола, верно?
_____________
И то – с явным негативом. Прочитайте статью. Мне лично статья очень понравилась. И статья, и комментарий к ней.
Цитата окончания статьи:
- Знаешь, как таких дур у нас на зоне звали? «Мясо».
Шалава бесплатная. И не смей больше звонить мне, и пащенок твой мне не нужен. Думать надо было, что делаешь, когда с зэком связывалась.
На самом деле, просто удивительно - откуда такие дуры берутся? Ведь очевидно же всё. Даже обсуждать нечего. Просто хочется наивным женщинам открыть глаза на прозу жизни. (Если, конечно, наивные женщины существуют в реальной жизни.)
____________
Газета «Наша Версия». 12-18.04.2010. № 14. Стр. № 6-7.
Юлия Пелехова. Статья «Барачная церемония». (Российские тюрьмы и колонии накрывает свадебный бум.).
В местах лишения свободы - свадебный бум.
Хотя Федеральная служба исполнения наказаний не ведёт обобщающей статистики по количеству браков, заключённых в тюрьмах и колониях, проанализированные нами сообщения с мест свидетельствуют о том, что за последние год-полтора зэки стали жениться в полтора-два раза чаще. Заметная активизация наблюдается и на профильных интернет-ресурсах, где любая потенциальная невеста может познакомиться с сидельцем и после непродолжительной переписки стать его официальной женой. Однако тема свадеб в колониях по-прежнему окутана этаким ореолом таинственности, и об этом не любят распространяться ни официальные лица, ни правозащитники, ни СМИ.
Как и зачем происходят свадьбы за колючей проволокой?
В чём причины роста числа бракосочетаний в местах лишения свободы?
Корреспондент «Нашей Версии» решил найти ответы на эти и другие вопросы.
_____________
Наташа встречалась с Романом уже около трёх месяцев, и ей нравился этот отчаянный, бесшабашный парень. Он с лёгкостью сорил деньгами, делал ей дорогие, хотя порой и довольно нелепые подарки и вообще прожигал жизнь на всю катушку.
Она не задавала вопросов относительно его рода занятий, но кое о чём уже стала догадываться. Именно поэтому известие о его аресте за бандитизм не стало чем-то особо шокирующим. На суд её вызывали как свидетеля. Оказывается, подаренные украшения он отбирал у людей при ограблениях, когда вместе с приятелями «потрошил» автобусы с челноками. Первое известие от него она получила через два года, когда, пережив все эти нервотрепки с судом и «добровольной выдачей» вещдоков, уже почти позабыла бывшего ухажёра.
В письме, которое он переслал через одного из приятелей, Роман клялся в любви, говорил о том, что она для него была особенной и единственной. И просил помочь по возможности сигаретами, чаем, сахаром и тёплыми вещами.
Посылку она, разумеется, ему отправила. А потом ешё одну. И ещё. И согласилась приехать на «краткосрочное» свидание в колонию под Владимиром. Таких слов о любви она не слышала ни от одного из своих ухажёров. И поэтому тут же, не раздумывая, сказала «да», когда он попросил её расписаться с ним.
Тем более что без регистрации брака им не позволили бы «длительное» свидание, на три дня, которое полагается сидельцу на строгом режиме раз в полгода. Она уже решила для себя, что будет ждать его все долгие восемь лет, которые он получил по приговору суда...
На медовый месяц в колонии отводятся три дня
С точки зрения Уголовно-исполнительного кодекса никаких препятствий для регистрации брака лицом, находящимся в местах лишения свободы, не существует. Если только он не нарушает дисциплину и не имеет взысканий.
Обычно юридическим оформлением брака занимается невеста. Она берёт в загсе специальный бланк, заполняет его, потом передаёт этот бланк в колонию. Там подпись заключённого заверяет или руководство, или специально приглашённый нотариус, имеющий доступ в колонию. Его услуги, разумеется, стоят денег. Да, невесте нужно ещё получить по доверенности от жениха его паспорт в спецчасти колонии и там же - справку о том, что он отбывает наказание.
Потом невеста оплачивает госпошлину и несёт документы в загс, где назначается дата регистрации.
С руководством колонии согласуются все детали «мероприятия».
Какие? Ну, например, церковное венчание. Оно может проходить одновременно с регистрацией, а может в какой-либо другой день после неё.
По существующему в Русской православной церкви положению венчаться могут только люди с зарегистрированным «светским» браком.
Практически все колонии в России сегодня имеют или свой собственный, или «шефский» храм, священнослужители из которого допускаются на территорию колонии практически беспрепятственно.
...Затея с венчанием показалась Наташе глупостью. В церковь она не ходила, а слушать пару часов какие-то непонятные тексты и песнопения совсем не хотелось. Тем более что сильно смущала и озвученная любимым стоимость приглашения священника в колонию для венчания - 10 тыс. рублей.
Эти деньги нужно было заплатить в местный храм как благотворительный взнос. А с деньгами и без того было плохо. Надо было ведь ещё сшить платье и собрать продукты для «длительного», трёхдневного свидания, которое полагалось сразу же после регистрации брака.
Сама церемония оказалась совсем скучной и короткой. Сначала она минут 40 томилась в чём-то вроде «красного уголка» колонии - комнате, как ей объяснили, для особо торжественных событий. Что у них тут, часто женятся - недоумевала она?
А что ещё тут считать «торжественным»?
Приглашённый из местного загса сотрудник откровенно маялся вместе с ней, с нетерпением поглядывая на часы. Принесённый ею роскошный букет, самый красивый, который смогли собрать в местном магазинчике, перед церемонией перетряхнули по цветочку, что сильно нарушило его композицию.
«А вдруг вы там наркотики пронести захотите?» - пробурчал ей дежурный «старшой». Да и специально сшитое к такому событию светло-бежевое платье выглядело уже нелепым среди этого окружения.
Наконец привели Романа. Наташу как-то больно кольнуло, когда он, с заведёнными за спину руками, привычной, видно, уже скороговоркой представился «гражданину начальнику». «Заключённый Роман... осуждённый по статьям 161, 162 УК, явился для регистрации брака».
«Ну, расписывайтесь, что ли», - оживился работник загса, протягивая им какие-то бумаги. И был остановлен начальником колонии, который, казалось, обрадовался возможности повыступать.
По крайней мере все его напутствия про счастливую семейную жизнь, преодоление трудностей, любовь и согласие были столь же банальными, сколь и напыщенными. Наташа с трудом дождалась конца этого спича, чтобы не прервать его с раздражением вопросом, где нужно поставить подпись.
Они с Романом расписались в нескольких бумагах. Их паспорта работник загса забрал с собой, сообщив ей, чтобы она зашла после свидания сама за ним в местный загс. Ему передали и паспорт Романа, который хранился в колонии.
Бывали случаи, как ей рассказали уже потом, что заключённых вывозили для заключения брака непосредственно в загс, и там, разумеется, всё было намного красивее. Но для этого нужно было «пожертвовать» колонии изрядную сумму либо иметь хороший административный ресурс в ней.
Сумки, привезённые ею на свидание, тоже перетряхнули и не пропустили несколько предметов, посуду, вилки и ножи.
«Там у вас всё будет», - сказал сотрудник колонии. Хороший оказался дядька!
Он сказал, что за 2 тыс. рублей он готов принести им в комнату шампанское и забрать потом бутылку. А сама комната свиданий стоила как хорошая гостиница - 1,5 тыс. рублей в сутки. Три дня их, как смеялся Роман, «медового месяца» пролетели незаметно. А уже через три недели после своего уже кажущегося нелепым замужества Наташа поняла, что беременна.
Желающих познакомиться с заключенными всегда хватало
«А нет ли у тебя подружек, которые хотят познакомиться с хорошим парнем?» - несколько раз задавал в письмах вопросы Роман.
Наташе эти предложения - познакомиться с арестантом - показались вообще бредом.
Кто из нормальных девчонок на такое согласится?
Но затем она на одном из интернет-форумов, где общались такие же, как она, жены сидельцев, узнала, что есть даже специальный сайт знакомств для заключённых.
Этот сайт был создан два года назад для того, чтобы, по словам его организаторов, «помочь социальной реабилитации заключённых и реализации их права на общение».
Правда, доступ в Интернет заключённым официально не разрешён, и мобильные устройства, с которых можно также выйти в Интернет, относятся к разряду «запретов».
У многих заключённых, которые зарегистрированы там, срок заключения - 8-11 лет, а то и больше.
Вот фразы из анкет на сайте знакомств заключённых:
- «Я хочу найти свою вторую половинку, которая бы поняла и приняла меня с открытым сердцем»;
- «Будущей своей жене я могу пожелать только одно - терпение»;
- «Ищу женщину от 30 и старше, знающую цену счастью и человеческим отношениям, преданную, умную и финансово независимую, мечтающую о тепле и уюте полной семьи и домашнем очаге» (написано арестантом со сроком в 24 года);
- «Надеюсь, что мне ответит Милая, Добрая, Земная женшина (25-55 лет), с которой я смогу избавиться от прошлого и создать красивую, интересную, счастливую жизнь для нас обоих. Внешность значения не имеет, чтобы в душе красивая была». Последнее сообщение - от осуждённого на пожизненное лишение свободы.
Девичьи «вольные» анкеты большим разнообразием не отличаются.
Почти все они, хоть и принадлежат особам лет 30 и старше, - подобие женских сопливых анкет с обычных сайтов знакомств.
И цель большинства из них - просто привлечь мужское внимание, которым, похоже, их авторы обделены а жизни.
Хотя такие знакомства иногда приводят к очень печальным последствиям; когда вышедший на свободу арестант убивает спьяна недавнюю «заочницу». Такая история произошла в октябре прошлого года в Санкт-Петербурге.
Девушка познакомилась с заключённым по переписке и решила помочь ему после выхода на свободу вернуться к нормальной жизни.
Однако потом разочаровалась в своём непутёвом избраннике и попыталась выгнать.
В отместку он покалечил её и её престарелых родителей.
Бывает, что арестант отравляет жизнь глупой «заочницы» даже из колонии, по телефону угрожая убить её и всю её семью, если она не будет исполнять его приказы. Таких случаев тоже достаточно.
А вот о свадьбах на женских зонах не известно практически ничего. И это, думается, не только потому, что условия там намного строже, а с мобильниками и с Интернетом большая проблема.
Просто степень самопожертвования российских мужчин, увы, в общей массе такова, что закономерное явление для женской зоны и СИЗО не свадьбы, а разводы.
Средний срок терпения мужа арестантки не простирается далее четырёх-шести месяцев. А потом заключённая или получает послание по почте: «Дорогая, я встретил другую», или об этом ей сообщают оставшиеся на свободе родственники или подруги. А то и адвокат приносит сообщение о разводе.
Тем более что по существующим положениям с осуждённым на срок более трёх лет можно развестись без всяких проблем и судебных заседаний.
Свадебный бум в тюрьмах провоцируют руководство и высокие технологии.
Правозащитница Лариса Фефилова, председатель Удмуртского регионального отделения Всероссийского общественного движения «За права человека», рассказывает «Нашей Версии», что в их республике в отношении семейного статуса заключённых существует другая проблема.
Супругам, прожившим много лет в гражданском браке и даже имеющим детей, не разрешаются свидания без регистрации брака.
«То есть получается, что человека насильно принуждают к браку. А если у людей есть на этот счёт другие соображения?
В маленьком городе, к примеру, совсем не престижно иметь в законных супругах арестанта, и для ребёнка это не самое лучшее. Получается, что администрация зоны, где содержится её гражданский муж, таким принуждением к законной регистрации брака нарушает прежде всего права женщины».
Статистики браков на зонах, как мы уже говорили, ФСИН не ведёт.
Равно как и в загсе нам сказали, что не делают различий между регистрацией браков обычным путем и в местах лишения свободы. Но, обзвонив ряд колоний, удалось получить некоторые данные.
В среднем в колонии с «населением» 1,5-2 тыс. человек в год регистрируется 25-30 браков.
Всего в России в настоящее время насчитывается 7 тюрем, 657 исправительных колоний, в которых сидят более 860 тыс. человек, из которых примерно 50 тыс. женщин.
Так что общее количество браков за решёткой можно считать приблизительно равным 12 с лишним тысяч за год.
Однако по признанию некоторых руководителей колоний, в прошлом году наблюдался прямо-таки бум тюремных свадеб. Так, в «десятке» - колонии строгого режима № 10 в Пермском крае, где содержатся 2300 заключённых, - в прошлом году было заключено более 100 браков, что значительно превышает данные за тот же период 2008 года.
Заместитель начальника ИК-10 ГУФСИН России по Пермскому краю Илья Асламов считает, что стремление женатого мужчины вернуться домой намного выше, чем холостяка:
«Он старается не нарушать режим содержания, зная, что на свободе его ждёт любимый человек. С точки зрения воспитательной работы это очень важно».
Очевидно, что свою лепту в рост числа бракосочетаний вносит и неумолимое проникновение высоких технологий даже в жизнь за колючкой. Сегодня почти из всех колоний можно легально и не очень выйти в Интернет, что значительно упрощает процедуру переписки и знакомств.
Арестанту от жены нужны деньга и передачи
Когда изучаешь анкеты желающих познакомиться арестантов, сразу обращаешь внимание на один характерный момент. Большинство из них ищет «финансово независимых» женщин, и это, похоже, объясняет истинные цели многих тюремных браков.
Они банальны: новоиспечённых жён зэки рассматривают как инструмент облегчения своей арестантской жизни. Ведь от жены зэк ждёт не только романтических писем, но и обычных продуктовых передач, денег и длительных свиданий.
«Тюремное заключение - ситуация для человека до такой степени стрессовая, что он переселяется в результате попадания в тюрьму в совершенно искажённую реальность, - рассказывает «Нашей Версии» галерист Татьяна Преображенская, отсидевшая несколько лет в колонии. - В этой реальности значение имеют только скорейшее освобождение и улучшение условий отсидки. Именно через эту призму и рассматриваются все новые знакомства - могут ли они стать полезными для выполнения этих задач.
Человек в заключении часто перестаёт быть человеком, он способен на любую подлость, и законы морали тут недействительны.
Важна только свобода.
Ближний воспринимается только как инструмент для достижения своих целей или как помеха. Поэтому говорить о какой-либо «любви» арестанта, да ещё и вспыхнувшей по переписке или Интернету, как минимум глупо и наивно».
...С ребёнком Наташе помогали родители.
Они, узнав о беременности, простили «непутёвую» дочь. Мальчик родился удивительно похожим на Романа. А тому оставалось досиживать до УДО - условно-досрочного освобождения - каких-нибудь полгода.
Кассационная инстанция «скостила» со срока Романа год, да и у руководства колонии он был на хорошем счету. Так что перспектива освободиться досрочно была совсем реальной.
Поэтому последнее письмо Романа для неё стало громом среди ясного неба. Он писал, что друзья на воле ему сообщили, как «погуливала» Наташа, пока он был в заключении, и что ребёнок скорее всего не его. И он собирается требовать прямо отсюда же, из колонии, развода с ней.
Как ей потом объяснили, это был очень грамотный ход Романа.
На воле суд вряд ли так спокойно отнёсся бы к его решению оставить жену с малолетним ребёнком. А случаи неверности арестантских жён местным судам, в районе, где находится колония, хорошо известны, и они идут заключённым навстречу, даже не присуждая матери алиментов.
Так и случилось. К моменту выхода «любимого» на волю Наташа оказалась матерью-одиночкой.
Бабушкину квартиру пришлось сдать, и Наташа переселилась обратно к родителями. А Роман, телефон которого она с трудом выпросила у общего знакомого, только процедил в трубку презрительно:
- Знаешь, как таких дур у нас на зоне звали? «Мясо».
Шалава бесплатная. И не смей больше звонить мне, и пащенок твой мне не нужен. Думать надо было, что делаешь, когда с зэком связывалась.
_____________
АВГУСТ Алёна, психотерапевт:
- Есть извечное, присущее во многом российским женщинам, мощное«долженствование» - нести свой кресту нас принято издавна.
Вопросы в другом: так ли нужен крест и что будет после возвращения «оттуда»?
И это лишь часть огромного моря мотивов, связанных и с жизненным опытом ошибок, радостей и неудач, пережитых женщиной, и с атмосферой семьи, где она воспитывалась, образом отношений матери и её мужчин.
То есть в палитре психологических типов мы можем найти многое - от эпатажа и романтизации жизни «за проволокой» до жертвенности и безнадёжности найти свою судьбу. Объединяет их скорее всего лишь разной степени силы центрирование «на проблеме».
Если это склонность к эпатажу - то вплоть до демонстраций своей связи и «своей темы» всем и вся.
Если жертвенность- то вплоть до отказа от даже лёгкого флирта - «я жду, я верна».
Трудно судить, разумно это или нет. Ведь все мы выбираем лишь то, что нас на данный момент жизненного пути так или иначе устраивает. И если женщина готова «пожертвовать» собой, то ей это зачем -то нужно. Возможно, так она закрывается от необходимости что-то изменить в своей жизни и стать счастливее иным способом. Возможно, уход в мир романтических идеализированных отношений с «жертвой судьбы» (ведь есть и так называемые верные невесты по переписке, годами ждущие и поддерживающие человека, которого знают лишь из писем, а их он может писать и не сам) для неё лишь способ уйти от реальности, а не изменить саму реальность.
Зачастую, чтобы изменить такую внутреннюю программу, женщине необходимо либо серьёзное жизненное испытание (встряска, событие), либо кропотливая работа над собой с помощью специалиста (но надо ещё иметь душевные силы и ответственность, чтобы осознать и реализовать эту необходимость).
То есть либо жизнь заставит взглянуть на себя и свои отношения иначе, либо ты сама поднимешься над ситуацией.
Без подобных личностных изменений скорее всего сложно будет измениться и попробовать найти свою судьбу «на воле».
Ведь когда женщина жертвенно ждёт мужчину «оттуда», она сама уже живёт «там» - теми надеждами и мыслями, а это накладывает отпечаток на все другие отношения.
Браки же с заключёнными могут быть прочными довольно редко.
Хотя кто поручится за прочность любого брака в наше время?
Надо признать, что зачастую заключённые, к сожалению, используют женщин как «выгодных подруг жизни» какое-то время, успешно получая не только психологическую, но и материальную поддержку.
А потом судьба таких отношений печальна:
- либо к вам приходит совсем другой мужчина, чем был в письмах,
- либо вы сами понимаете, что в реальности к таким отношениям не готовы,
- либо женщина не готова жить в иных обстоятельствах.
Ведь одно дело жертвенно-романтически ждать, а другое - каждодневно просто жить - нет уже ореола, верно?
_____________
