voron
Форумчанин
Мотался я тогда по командировкам. И занесло меня в Сибирь, в город Сургут. Ну, как занесло — регулярно там бывал. Даже селился в одну и ту же гостиницу. А тут дали номер немного странный: открываешь дверь и видишь еще три двери. Две из них ведут в разные номера, а третья дверь — в общую ванну и туалет. Сколько в этой гостинице не останавливался, не разу в такие не попадал. Сперва даже хотел пойти поругаться, но после первого командировочного дня так наломался, что плюнул да и обустроился в своем номере.
То да се поделал на сон грядущий, зашел в общий туалет. А тут мой маленький друг чего-то передумал спать укладываться и вместо этого, наоборот, подымается. Эге, думаю. А что, давненько не брал я шашек в руки… Ну, присел на унитаз, да и давай умело пользовать дружка. Он окреп, в ладони как влитой. И вдруг дверь открывается и я слышу женское:
— Ой!
И успеваю лишь заметить пару ножек в туфельках, как дверь захлопывается.
Спалился! Сижу как идиот и не понимаю, как это я забыл дверь запереть. Ах, да… Туалет-то общий на два номера…
Позывы к дрочу сразу как рукой сняло. Шепотом чертыхаясь, вывалился из туалета и юркнул к себе. И сразу в постель: забыться сном. Правда, заснул не сразу, все думы одолевали: давно со мной такого позора не случалось.
Следующий день прошел в круговерти дел, я и позабыл стыдное палево. Возвращаюсь в гостиницу, открываю дверь в общую прихожую и нос к носу сталкиваюсь с девицей. Красоткой, между прочим. Стало быть, именно она и увидела вчера то, что для нее никак не предназначалось…
— Здрасте… — бормочу смущенно, а она улыбается и говорит:
— Привет. Извините, что вчера ворвалась.
— Да ничего, — почти шепчу и стремлюсь скорее к своей двери. Вожусь с ключом, никак не желающим попасть в замочную скважину.
— Да вы не смущайтесь, — тем временем говорит мне девица в спину. — Мой муж тот еще онанюга. Я привыкшая.
Оборачиваюсь на нее, неопределенно киваю. Определенно, хороша. А муж — это, кончено, облом. А то бы я ее…
А девица улыбается и ладошку протягивает:
— Лера.
— Вадим.
И лапка у нее красивая: пальчики тонкие, ноготки длинные, маникюр изобретательный. И кольцо на пальце обручальное.
Ну и тут расстаемся. Она шагает в туалет, а я снова пытаюсь попасть ключом куда надо.
Сижу в номере, вернее, лежу на койке. Телек бормочет в углу. За окном льет дождь: не смотри что лето, холодрыга еще та. И тут аккуратный стук в дверь.
Резко сажусь, подхожу к двери, отворяю.
На пороге моя соседка. Тапочки, платье напоминающее скорее халатик, а в руке бутыль шампанского.
— Не спите, Вадик?
Ох, как мне прет-то, думаю, а сам говорю:
— Не спится.
Лера, помахивая бутылью, продолжает:
— Не желаете, за знакомство?
Еще как желаю. Заходит она. Мы находим пару стаканов, присаживаемся у столика стеклянного. Заговариваем о целях приезда (выясняется, что Лера тоже в командировке, правда, ей уезжать в пятницу, а мне в субботу, и мне в Москву, а ей в Питер), переходим на ты. Откупориваю шампанское, разливаю. Делаем первые глотки. У Леры алеют щечки. И тут она выдает:
— Извини, Вадик. Секса не будет. Я мужу верна.
Понимающе киваю, пытаясь скрыть разочарование, а про себя думаю: тогда нахрена знакомилась, искристое приволокла? Бабы… Говорю, не в силах сдержаться:
— Онанюге верна? Чего же он дрочит?
Лера усмехается:
— Да, палила я его часто. Поначалу даже обижалась, ругала. Но у Ромки просто темперамент такой: его и на меня хватало и еще оставалось для его руки. Я и привыкла. Мало того, подсела на эту мужскую забаву смотреть. Нравится…
Румянец по Лериному личику расползается, она ногу на ногу закидывает. На стуле откидывается, еще шампанского отпивает. И продолжает:
— Так что, Вадик, не парься, что попался мне вчера. Впредь только дверку запирай.
Смотрит на меня затуманенными глазами и вдруг говорит:
— А что, Вадик, не устроишь ли и ты шоу? Для меня?
Я фыркаю:
— Что за интерес?
— Ну… покрасуешься.
— Чем же тут красоваться? Дрочить перед девушкой, которую драть и драть…
— Да ладно, тебе, — премило улыбается Лера. — Неужели никогда не хотел подрочить перед красивой женщиной?
Что греха таить, хотел. Но никогда так и не случилось. Однако виду не показываю, хорохорюсь (шампанское играет):
— Ну, красивая. Так в интернете вашей сестры тоже навалом. Да еще в каких видах. Я уж лучше на картинки да видео сдрочу лучше.
— Ну, Вадик, — она подалась вперед, тон заискивающе-просящий, — я ведь не дурнушка. Да и вид тоже могу принять.
Тут она вскакивает и выносится из номера. Сижу и думаю: вот попал. Хотя поучаствовать в собственном шоу перед Лерой тоже хочется. И член мой тоже так думает. Думает, но еще далеко не в полную силу.
Дверь снова распахивается и являет мне чудо.
Лера преобразилась: на ней короткое игривое платьице кремового оттенка, нейлон черного цвета с блеском, шпильки под тон платью на офигенном каблуке. Губы, кстати, того же оттенка. Мелькает мысль: это у нее корпоративный стиль, принятый в командировках? Или, может, она кочующая стриптизерша или модель? Сглатываю и ставлю на стекло столика свой стакан, боясь расплескать.
— Ну, как? — Лера сексуально отставила ножку, потом покружилась на месте, давая юбке немного раскрыться. Я вижу кружевную резинку чулок. — Ты готов?
Была не была, думаю и поднимаюсь со стула.
— Ладно. Только… Свет бы приглушить, что ли, — бормочу, не зная, как бы плавно приступить к шоу.
— Да ты что?! — шутливо возмущается красавица Лера. — Видно же будет плохо.
— Минуту, — говорю и ускользаю в туалет. Там наскоро проверяю, все ли у меня в порядке на предмет целостности носков, свежести трусов. Заодно спрашиваю свой пенис: сдюжим ли премьеру? И получив уверенный кивок, возвращаюсь в номер.
Лера сидит на стуле со своим стаканом и предвкушает. Для меня выделено место между дверью и стеклянным столиком. Сглатываю сухим горлом, разуваюсь и стаскиваю джинсы. Оставаясь в одних трусах, подхватываю со столика свой стакан и осушаю одним глотком. Для храбрости. Лера в первом ряду. Тоже отпивает. Губы блестят. Я выскакиваю из трусов и Лера видит моего друга уже набухшим и почти готовым к премьере. А я в нерешительности. Говорю:
— А как ты хочешь? Ну, лежа. Стоя…
— Я хочу видеть, как этого хочешь и как это делаешь ты.
Берусь за ствол. Снова отпускаю. Приставляю стул, сажусь. Перебираю яички левой рукой, правой массирую член. Он уже во всей красе. Лера не отрываясь смотрит на него. Я делаю паузу:
— Нет. Давай так, как тогда. Ну, вчера.
И с членом наперевес иду в туалет. Сажусь на унитаз. Жду. Цокают каблучки и появляется Лера. Ставит в прихожей стул, садится.
— Я готова.
Откашливаюсь, будто мне предстоит петь. Снова берусь за член. Снова отпускаю.
— Лубриканта бы, что ли. Смазки, — говорю.
— Молочко для рук пойдет?
Киваю. Лера молнией летит к себе в номер, возвращается с искомым. Дает мне бутылочку с дозатором, возвращается на стул, ждет.
Выдавливаю молочко, расставляю ноги, начинаю намазывать член. Пахнет девичьими парфюмерными приблудами. Лера из темной прихожей выглядит как в зале театра. А я в ярко освещенном туалете как на сцене. Э, нет.
— Свет у себя зажги. Не видно же тебя, — говорю. Прихожая озаряется. Отсвечивают бликами Лерины чулки. Сверкают глазки. Вот я и завелся.
Сижу на унитазе, дрочу. Скользит в ладони член: тугой, блестящий, головка наливается красным. Любуюсь то им, то Лерой. Та тоже краснеет. Ножки чуть расставлены, пальчики елозят по складкам платья, чулкам. Смотрит, не отрывается. Я онанирую. О, как же хороша эта женщина… Ей бы сейчас ротиком потрудиться над моим членом. Фантазирую. Любуюсь сверкающими коленями, обтянутыми черным нейлоном. А какое личико… Как бы чудесно смотрелась на нем моя сперма…
Дрочу. Перекатываю яички — набухшие, крутые. Еложу рукой по члену. Время от времени провожу по головке всей ладонью вокруг. Темп ускоряется. Постанываю. Лерины губки приоткрыты, глазки завешены туманом страсти. Чувствую: намокла, потекла. Дрочу уже изо всех сил, не сдерживаясь. Поднимаюсь со своего онанистического трона, продолжая наяривать член. Мелькает блестящая малиновая головка. Часто дышу, глядя на чулки, и бешено извергаюсь.
Сперма долетает почти до порога ванной, замирает на кафельном полу. Другие струи ложатся не так далеко, но все еще часто. Я громко стону. Мой вулкан перестает пульсировать, но я все не останавливаюсь, продолжаю свое выступление. Член как шпала, гордо смотрит на Лерины ножки. Она возбуждена до предела. Вскакивает со стула и стремглав скрывается у себя в номере.
Тоже дрочить убежала. А я устало опускаюсь на унитаз, бурно дыша. Отдохнув, убрал сперму, умылся сам. Больше этим вечером я Леру не видел. Правда, когда выходил из ванной, слышал ее приглушенные стоны из-за двери.
Что ж, блюсти себя для мужа можно, наверное, и так.
То да се поделал на сон грядущий, зашел в общий туалет. А тут мой маленький друг чего-то передумал спать укладываться и вместо этого, наоборот, подымается. Эге, думаю. А что, давненько не брал я шашек в руки… Ну, присел на унитаз, да и давай умело пользовать дружка. Он окреп, в ладони как влитой. И вдруг дверь открывается и я слышу женское:
— Ой!
И успеваю лишь заметить пару ножек в туфельках, как дверь захлопывается.
Спалился! Сижу как идиот и не понимаю, как это я забыл дверь запереть. Ах, да… Туалет-то общий на два номера…
Позывы к дрочу сразу как рукой сняло. Шепотом чертыхаясь, вывалился из туалета и юркнул к себе. И сразу в постель: забыться сном. Правда, заснул не сразу, все думы одолевали: давно со мной такого позора не случалось.
Следующий день прошел в круговерти дел, я и позабыл стыдное палево. Возвращаюсь в гостиницу, открываю дверь в общую прихожую и нос к носу сталкиваюсь с девицей. Красоткой, между прочим. Стало быть, именно она и увидела вчера то, что для нее никак не предназначалось…
— Здрасте… — бормочу смущенно, а она улыбается и говорит:
— Привет. Извините, что вчера ворвалась.
— Да ничего, — почти шепчу и стремлюсь скорее к своей двери. Вожусь с ключом, никак не желающим попасть в замочную скважину.
— Да вы не смущайтесь, — тем временем говорит мне девица в спину. — Мой муж тот еще онанюга. Я привыкшая.
Оборачиваюсь на нее, неопределенно киваю. Определенно, хороша. А муж — это, кончено, облом. А то бы я ее…
А девица улыбается и ладошку протягивает:
— Лера.
— Вадим.
И лапка у нее красивая: пальчики тонкие, ноготки длинные, маникюр изобретательный. И кольцо на пальце обручальное.
Ну и тут расстаемся. Она шагает в туалет, а я снова пытаюсь попасть ключом куда надо.
Сижу в номере, вернее, лежу на койке. Телек бормочет в углу. За окном льет дождь: не смотри что лето, холодрыга еще та. И тут аккуратный стук в дверь.
Резко сажусь, подхожу к двери, отворяю.
На пороге моя соседка. Тапочки, платье напоминающее скорее халатик, а в руке бутыль шампанского.
— Не спите, Вадик?
Ох, как мне прет-то, думаю, а сам говорю:
— Не спится.
Лера, помахивая бутылью, продолжает:
— Не желаете, за знакомство?
Еще как желаю. Заходит она. Мы находим пару стаканов, присаживаемся у столика стеклянного. Заговариваем о целях приезда (выясняется, что Лера тоже в командировке, правда, ей уезжать в пятницу, а мне в субботу, и мне в Москву, а ей в Питер), переходим на ты. Откупориваю шампанское, разливаю. Делаем первые глотки. У Леры алеют щечки. И тут она выдает:
— Извини, Вадик. Секса не будет. Я мужу верна.
Понимающе киваю, пытаясь скрыть разочарование, а про себя думаю: тогда нахрена знакомилась, искристое приволокла? Бабы… Говорю, не в силах сдержаться:
— Онанюге верна? Чего же он дрочит?
Лера усмехается:
— Да, палила я его часто. Поначалу даже обижалась, ругала. Но у Ромки просто темперамент такой: его и на меня хватало и еще оставалось для его руки. Я и привыкла. Мало того, подсела на эту мужскую забаву смотреть. Нравится…
Румянец по Лериному личику расползается, она ногу на ногу закидывает. На стуле откидывается, еще шампанского отпивает. И продолжает:
— Так что, Вадик, не парься, что попался мне вчера. Впредь только дверку запирай.
Смотрит на меня затуманенными глазами и вдруг говорит:
— А что, Вадик, не устроишь ли и ты шоу? Для меня?
Я фыркаю:
— Что за интерес?
— Ну… покрасуешься.
— Чем же тут красоваться? Дрочить перед девушкой, которую драть и драть…
— Да ладно, тебе, — премило улыбается Лера. — Неужели никогда не хотел подрочить перед красивой женщиной?
Что греха таить, хотел. Но никогда так и не случилось. Однако виду не показываю, хорохорюсь (шампанское играет):
— Ну, красивая. Так в интернете вашей сестры тоже навалом. Да еще в каких видах. Я уж лучше на картинки да видео сдрочу лучше.
— Ну, Вадик, — она подалась вперед, тон заискивающе-просящий, — я ведь не дурнушка. Да и вид тоже могу принять.
Тут она вскакивает и выносится из номера. Сижу и думаю: вот попал. Хотя поучаствовать в собственном шоу перед Лерой тоже хочется. И член мой тоже так думает. Думает, но еще далеко не в полную силу.
Дверь снова распахивается и являет мне чудо.
Лера преобразилась: на ней короткое игривое платьице кремового оттенка, нейлон черного цвета с блеском, шпильки под тон платью на офигенном каблуке. Губы, кстати, того же оттенка. Мелькает мысль: это у нее корпоративный стиль, принятый в командировках? Или, может, она кочующая стриптизерша или модель? Сглатываю и ставлю на стекло столика свой стакан, боясь расплескать.
— Ну, как? — Лера сексуально отставила ножку, потом покружилась на месте, давая юбке немного раскрыться. Я вижу кружевную резинку чулок. — Ты готов?
Была не была, думаю и поднимаюсь со стула.
— Ладно. Только… Свет бы приглушить, что ли, — бормочу, не зная, как бы плавно приступить к шоу.
— Да ты что?! — шутливо возмущается красавица Лера. — Видно же будет плохо.
— Минуту, — говорю и ускользаю в туалет. Там наскоро проверяю, все ли у меня в порядке на предмет целостности носков, свежести трусов. Заодно спрашиваю свой пенис: сдюжим ли премьеру? И получив уверенный кивок, возвращаюсь в номер.
Лера сидит на стуле со своим стаканом и предвкушает. Для меня выделено место между дверью и стеклянным столиком. Сглатываю сухим горлом, разуваюсь и стаскиваю джинсы. Оставаясь в одних трусах, подхватываю со столика свой стакан и осушаю одним глотком. Для храбрости. Лера в первом ряду. Тоже отпивает. Губы блестят. Я выскакиваю из трусов и Лера видит моего друга уже набухшим и почти готовым к премьере. А я в нерешительности. Говорю:
— А как ты хочешь? Ну, лежа. Стоя…
— Я хочу видеть, как этого хочешь и как это делаешь ты.
Берусь за ствол. Снова отпускаю. Приставляю стул, сажусь. Перебираю яички левой рукой, правой массирую член. Он уже во всей красе. Лера не отрываясь смотрит на него. Я делаю паузу:
— Нет. Давай так, как тогда. Ну, вчера.
И с членом наперевес иду в туалет. Сажусь на унитаз. Жду. Цокают каблучки и появляется Лера. Ставит в прихожей стул, садится.
— Я готова.
Откашливаюсь, будто мне предстоит петь. Снова берусь за член. Снова отпускаю.
— Лубриканта бы, что ли. Смазки, — говорю.
— Молочко для рук пойдет?
Киваю. Лера молнией летит к себе в номер, возвращается с искомым. Дает мне бутылочку с дозатором, возвращается на стул, ждет.
Выдавливаю молочко, расставляю ноги, начинаю намазывать член. Пахнет девичьими парфюмерными приблудами. Лера из темной прихожей выглядит как в зале театра. А я в ярко освещенном туалете как на сцене. Э, нет.
— Свет у себя зажги. Не видно же тебя, — говорю. Прихожая озаряется. Отсвечивают бликами Лерины чулки. Сверкают глазки. Вот я и завелся.
Сижу на унитазе, дрочу. Скользит в ладони член: тугой, блестящий, головка наливается красным. Любуюсь то им, то Лерой. Та тоже краснеет. Ножки чуть расставлены, пальчики елозят по складкам платья, чулкам. Смотрит, не отрывается. Я онанирую. О, как же хороша эта женщина… Ей бы сейчас ротиком потрудиться над моим членом. Фантазирую. Любуюсь сверкающими коленями, обтянутыми черным нейлоном. А какое личико… Как бы чудесно смотрелась на нем моя сперма…
Дрочу. Перекатываю яички — набухшие, крутые. Еложу рукой по члену. Время от времени провожу по головке всей ладонью вокруг. Темп ускоряется. Постанываю. Лерины губки приоткрыты, глазки завешены туманом страсти. Чувствую: намокла, потекла. Дрочу уже изо всех сил, не сдерживаясь. Поднимаюсь со своего онанистического трона, продолжая наяривать член. Мелькает блестящая малиновая головка. Часто дышу, глядя на чулки, и бешено извергаюсь.
Сперма долетает почти до порога ванной, замирает на кафельном полу. Другие струи ложатся не так далеко, но все еще часто. Я громко стону. Мой вулкан перестает пульсировать, но я все не останавливаюсь, продолжаю свое выступление. Член как шпала, гордо смотрит на Лерины ножки. Она возбуждена до предела. Вскакивает со стула и стремглав скрывается у себя в номере.
Тоже дрочить убежала. А я устало опускаюсь на унитаз, бурно дыша. Отдохнув, убрал сперму, умылся сам. Больше этим вечером я Леру не видел. Правда, когда выходил из ванной, слышал ее приглушенные стоны из-за двери.
Что ж, блюсти себя для мужа можно, наверное, и так.
