Вы используете устаревший браузер. Этот и другие сайты могут отображаться в нём некорректно. Вам необходимо обновить браузер или попробовать использовать другой.
Софья Осколкова
доктор мед. наук, профессор ГНЦ им. В.П.Сербского
Сергей ТЕТЕРИН
ИЗ СЛОВАРЯ ЖЕНСКОЙ ЗОНЫ:
КОБВЁЛ вЂ” женщина, имеющая мужские черты: в характере, внешности, поведении. В лесбийских интимных контактах играет роль мужчины (активную).
ХАТКА — отсек для занятий любовью.
ДУБАКИ вЂ” так осуждённые называют военнослужащих ВВ.
ГРЕ — материальная поддержка с воли.
СЕКЕЛИТЬСЯ вЂ” от слова В«секельВ» (клитор): заигрывать, кокетничать, соблазнять.
--------------------------------------------------------------------------------
Первый удар
Её детство прошло в латвийском городе Лиепая, в семье военнослужащего. Родители Светланы, стараясь дать дочке всестороннее развитие, загрузили её по максимуму: музыкальная школа (фортепиано, скрипка), общеобразовательная со спортивным уклоном. С 8 лет она серьёзно занялась греблей на байдарке, а в 15 выполнила норму мастера спорта.
Замуж вышла в 18. Муж — тоже спортсмен, боксёр. Оба были счастливы. Но вскоре жизнь нанесла первый удар: Светлана не могла забеременеть. Врачи вынесли приговор — пожизненное бесплодие. Причиной стал байдарочный спорт. Муж-боксёр не выдержал удара, ушёл к другой. Светлана тоже В«ушлаВ» — в глубокую депрессию: любимый бросил, детей никогда не будет. Она выбрала простой способ: оставшись дома одна, перерезала вены. Больше суток в реанимации шла борьба за её жизнь. Наконец родители услышали от врача: В«Жить будетВ». Зная упрямый характер дочери, мать очень боялась, что она повторит попытку. Обратилась к психологу: помогите! Тот, чтобы вселить в молодую женщину надежду, направил её к гинекологу, с которым договорился: скажи ей, что не всё потеряно, что она сможет вылечиться, забеременеть, родить, главное, чтобы поверила. Светлана поверила. Жизнь вновь обрела смысл.
Она поверила всерьёз: начала лечиться, прошла нескольких врачей... И вот как-то вечером нарвалась на группу подонков.
Её насиловали впятером. Утром какой-то собачник позвонил в милицию: В«Там, за гаражами — труп девушки...В» Но она оказалась жива, несмотря на множественные внутренние разрывы и большую потерю крови. И вновь реанимационное отделение, борьба врачей за её жизнь.
Есть в жизни счастье!
Когда латвийские власти объявили большинство русских оккупантами, в чёрный список попала и их семья. Пришлось покинуть Латвию. Так они очутились в Рыбинске. Светлана поступила на военную службу в Федеральное агентство правительственной связи и информации при Президенте РФ (ФАПСИ). В её жизни по-прежнему не было ни любви, ни секса, осталась только мечта о ребёнке. Хотела даже взять в роддоме отказного. Но попала к хорошему врачу, который сказал: есть надежда, хотя и слабая. Нужна операция. Она согласилась. Операция прошла успешно, появился шанс забеременеть... Но как? Стала присматриваться к мужчинам, подбирать отца-донора. Нашла подходящего кандидата среди сослуживцев: Александр был патологически здоров, без вредных привычек, семьянин, отец двоих детей. Когда он понял, что от него требуется, у него глаза на лоб полезли. Через два дня дал согласие. Потом было три месяца интимных встреч: сначала Светлана каждый раз скрипела зубами, отдаваясь мужчине, потом даже начала привыкать, но беременность не наступала. И вот наконец это произошло! Через девять месяцев, как и положено, она родила сына.
Фальшивые баксы
Оклад в ФАПСИ был небольшой. Как-то знакомая, занимающаяся мелким бизнесом (несколько торговых точек в городе), предложила Светлане вступить в долю — ей нужна была помощница. Дела шли успешно, пока не произошло ЧП: они В«нарвалисьВ» на фальшивые доллары. Светлана обратилась к В«браткамВ» для выяснения отношений с тем, кто им эти доллары всучил. Крутые ребята нанесли визит виновнику домой...
А через неделю Светлана была арестована за организацию бандитского налёта. Потянулись долгие дни следствия, допросы, бессонные ночи — сначала в КПЗ, потом в камере Рыбинской тюрьмы. На воле остался с родителями маленький сын, ещё не окончился её декретный отпуск... суд состоялся только через 8 месяцев. Судил её военный трибунал, как военнослужащую, по двум статьям УК: 161 (разбой) и 186 (...сбыт поддельных денег или ценных бумаг). Приговор — 4 года общего режима. Это был рубеж, перечеркнувший надежду на возвращение к свободной жизни, в которой остались сын, родители. Впереди её ждал долгий этап и зона...
В«Определяйся!В»
Было что-то непонятное в поведении сокамерниц: уж слишком заботливо они относились к новенькой. Каждая норовила проявить внимание, услужить чем-то. Глаза Светлане раскрыла Ленка по кличке Керя (вместо имени здесь у каждой была кличка, В«погонялоВ»). Керя в свои 25 имела уже третью В«ходкуВ», тюрьма была для неё родным домом.
И как-то вечером сказала: В«Чего тянешь? Определяйся!В» — « чём?В» — не поняла Светлана. В«Ну ты простота! — изумилась Керя. — Как ни строй из себя целку, всё равно от этого не уйдёшь. Ты же натуральный В«кобёлВ» — за версту видно!В»
Светлана наконец поняла, чего ждут от неё женщины. Виной всему была её внешность: спортивная, сухая, мускулистая фигура, короткая стрижка. Да и характер был не из слабых — это сразу чувствовалось. Итак, теперь она — В«кобёлВ» и должна выбрать себе пару: ей предоставляли это право.
Повезло Кере: выбор пал на неё. Она была в камере самой молодой, общительной, да и настойчивой. Получив согласие Светланы, она расплылась в счастливой улыбке и быстро оборудовала В«хаткуВ» для любви. Светлана первый раз в жизни была близка с женщиной, и это ей неожиданно понравилось. Она поняла: секс с женщиной — это для неё!
Им повезло: после суда они попали в один этап и вместе прошли ещё через три тюрьмы. В каждой были свои прелести: Ярославская (В«КоровникиВ») славилась уголовным беспределом, в Нижнем Новгороде осуждённых усиленно В«прессовалаВ» охрана, а в Чебоксарах 24 этапных зэчек запихнули в 8-местную камеру и словно забыли про них. Светлана всё больше понимала, как важно здесь иметь пару: одна она не выдержала бы, сломалась.
Зона
Этап растянулся на три месяца. И вот конечный пункт назначения — Цивильская зона. Она встретила вновь прибывших неприветливо: снег, мороз, пронизывающий ветер. В тюрьме Светлана не раз слышала успокаивающее: на зоне будет легче. Но уже через несколько дней им стало понятно, что попали в ад. Даже бывалая Керя не могла припомнить такого.
Цивильская зона находилась среди болот, на месте старого кладбища. С утра до вечера в любую погоду — хозработы (расчистка снега, перекапывание периметра). Все ходили насквозь мокрые: и носки и одежду высушить было негде. Болотные испарения любую царапину превращали в незаживающую рану. По сути, люди гнили заживо.
Эта зона была В«нерабочейВ» — кроме хозработ, никакого производства. Через полгода Светлане было приказано собираться: учтя техническую специальность, начальство решило перевести её в соседнюю зону (г. Алатырь), на швейное предприятие. Ленка-Керя осталась в Цивильске...
В Алатырской зоне уже ждали нового В«коблаВ», сработал зэковский телеграф. Светлана попала в 5-й отряд, состоящий из В«шлакоотвалаВ»: мелкие воровки, карманницы, просто бомжихи. Жизнь здесь строилась на двух понятиях: сила и страх. Ещё в Цивильске Светлана обнаружила, что с сексом на зоне гораздо сложнее, чем в тюрьме: там можно было при желании заниматься этим в любое время, здесь же охрана была намного бдительней, а ограничений гораздо больше. Лесбийские утехи строго наказывались. Ночью занятия сексом исключались — барак затихал, лишний раз не вздохнёшь, не шевельнёшься. К тому же мог нагрянуть внезапный обход. Урывали время днём — занавешивались В«шторкамиВ»... Появление В«дубаковВ» сопровождалось, как положено, криками дневальных В«Внимание!В» — всегда можно успеть В«расчехлитьсяВ». Но Светлана не испытывала желания сходиться близко с кем-то из отряда.
Светочка В«вскрыласьВ»!
Каждый отряд (140 человек) находился в В«локалкеВ», отдельно огороженной локальной зоне, выход из которой без особого разрешения был запрещён. Общение с другими отрядами пресекалось. Но у Светланы такая возможность была во время рабочей смены — будучи наладчицей швейного оборудования, она обслуживала несколько цехов. В том числе и 9-й, В«наркоманскийВ» отряд. Наркоманки — народ поинтеллигентней, в основном из центра — Москва, Питер. По крайней мере с ними было о чём поговорить, да и отношения совсем другие. У Светланы появилась мечта — перевестись из 5-го В«шлакоотвальногоВ» в 9-й В«наркоманскийВ». Она сошлась с Зульфиёй, попросту Зулей — наладчицей из 9-го отряда. Зуля пользовалась авторитетом, была активисткой, вхожей к администрации. Обещала посодействовать. Небескорыстно: Светлана стала с ней близка...
Эта новость вызвала очередную волну злости против неё: в своём отряде — ни с кем, а в чужом... Началась настоящая травля. Администрация в переводе отказала. И она решила прибегнуть к испытанному способу: вскрыла вены В«резкойВ» — заточенной крышкой от консервной банки. Порезала несильно, больше для виду.
Дежурным по зоне был один из крутых В«дубаковВ». Когда Светлану привели к нему, он приказал наложить ей жгуты, потом запер дверь дежурки и приступил к воспитанию. Бил сначала не очень сильно, в грудь, живот. Она смотрела в глаза. Это его разозлило — он свалили её на пол, и стал В«меситьВ» ногами. Устал, закурил, спросил: В«Всё поняла?В» — В«ДаВ». В ШИЗО её не посадили, ограничились физическим наказанием. А через несколько дней перевели в 9-й отряд.
Зуля радовалась вместе с ней: теперь у них были все условия для любви. Но вскоре эта связь стала для Светланы удавкой на шее: Зуля была очень ревнива и неуравновешенна. Всем было ясно, что эта пара сложилась не надолго: слишком часто ссорились.
Версаче
Светлана давно обратила на неё внимание. Видная зеленоглазая блондинка, имя — Анна, В«погонялоВ» — Версаче. Москвичка, срок — 7,5 года за наркотики. Кличка прилипла к Анне ещё в следственном изоляторе, когда она получила в посылке духи В«от ВерсачеВ». Флакончик был с распылителем, такие запрещено проносить в камеру: можно применить как оружие — брызнуть в глаза. Анна не долго думая прямо в комнате для свиданий вылила весь флакон на себя — и принесла в камеру этот запах, который не выветривался недели три!
Аня-Версаче тоже поглядывала в сторону вновь прибывшей. Но заговорили они гораздо позже: во-первых, на зоне не принято знакомиться сразу, не присмотревшись к человеку; во-вторых, их контактам препятствовала Зуля — ко всему прочему, Аня оказалась её бывшей партнёршей. Но постепенно они начали общаться и обнаружили у себя много общего: Анну тоже ждал на воле маленький сын, с мужем она тоже развелась. Светлана писала стихи, Аня пела, танцевала в лагерной самодеятельности. Между ними возникло взаимное напряжение — скорее духовное, чем сексуальное. Это быстро заметили, на зоне ничего не утаишь.
— С Версаче В«секелишьсяВ»! — психовала Зуля. Обещала убить обеих. Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы у неё не ухудшилось самочувствие — резко понизился гемоглобин. С диагнозом малокровие Зулю отправили в Пермскую спецбольницу. А в девятом отряде образовалась новая пара: Версаче + Светочка.
Свобода!
Светлана освободилась первой. Съездила в Рыбинск, повидалась с родными. А через две недели, собрав передачу, вернулась в Алатырь — на свидание к подруге. Зона притихла; такое случалось здесь не каждый день. Даже администрация была удивлена: никто не помнил, чтобы кто-то возвращался добровольно. На свидание им отвели полчаса...
А через несколько месяцев в квартире Светланы раздался звонок из Москвы: В«Я дома. Приезжай...В» Анну освободили условно-досрочно. Через несколько дней Светлана приехала к ней. Так, уже на воле, вдали от зоны и тюрем, две подруги образовали новую семью.
Они неплохо смотрятся рядом: Анна — высокая, фигуристая, с длинными светлыми волосами, и Светлана — стройная, подтянутая, одетая в мужском стиле (брюки, рубашка, жилетка), по-прежнему коротко стриженная.
— Теперь я уверена, что нашла своё В«ЯВ» — и во внешности, и в жизни, — улыбается Светлана. — Пусть многие осуждают однополую любовь — для меня же нет ничего лучше.
— Не только для тебя, для нас обеих, — перебивает Анна. — Там, на зоне, это попросту спасало. Прошли через такое, что теперь ничего не страшно. А защитники-мужчины нам не нужны — научились сами защищать друг друга.
Восьмилетний Дима, сын Ани, живёт с ними, а своего четырёхлетнего Илью Светлана тоже планирует вскоре забрать к себе.
— Двое детей в семье — то, что надо. Воспитаем не хуже других...